Читать книгу "Голова-жестянка  - Серафима Орлова"

– Откуда вы знаете, что кто-то с готовыми программами пришёл? – я уверенно подхожу, заложив руки за спину. Женщина впивается взглядом в мою оранжевую волонтёрскую футболку:

– Позовите мне судью! Я слышала! Тут обсуждают! Говорили, что старший мальчик написал программу для другого из команды…

– Кто говорил? – в таких случаях важно быть холодной и последовательной. Женщина растерялась, оглядывается:

– Вот тут рядом…

– Подслушивать вредно, ещё не то может померещиться, – говорю я с доброй улыбкой. Как нас учили, открывая зубы, а не поджимая губы. Ну, хоть и учили, я всё равно не могу, я улыбаюсь орущим людям так себе улыбкой. Женщина опешила, но всё-таки продолжает:

– Позовите судью!

И тут я вижу Димку. Он стоит в толпе родителей, которые временно забаррикадировали ему проход. Родители тянут шеи, высматривают своих детей на борьбе сумо, на гоночных трассах. И Димка высматривает. Только не детей, а меня.

– Сейчас я позову вам судью, – уступаю я. Лучше уступить, воспользоваться моментом и ещё немного оттянуть время. Этого делать нельзя, но я не могу противостоять щекотке в животе. Щекотка подсказывает, что лучше где-нибудь спрятаться. Передохнуть. Осознать. Потом уже выйти к Димке.

Но спрятаться я не успеваю. Димка заметил меня, он ни с чем не спутает мою причёску, которая сверху нормальная, а снизу – будто прополоскали в борще. Не в том смысле, что там морковка застряла, просто я всегда хотела себе красные кончики, недавно сделала. Димка кричит мне в спину, перевесившись через ограждение:

– Жесть, я пришёл!

На такое я отзываться не буду. Хватит, старые времена безвозвратно уплыли. Я не оборачиваюсь, углубляюсь в толпу, притворяюсь, что ищу нужного судью. Расталкиваю очередь на шорт-трек. Очередь огрызается, защищает свои поделки.

– Жесть, пора, твоя очередь!

Я тщательно изображаю глухую тетерю, смотрю на соревнования шорт-трека, хотя щекотка в животе мешает мне получать удовольствие от наблюдений.

Опять, видимо, датчики не откалиброваны, робот соскакивает с широкой чёрной линии, нарисованной на белом игровом поле, подъезжает к краю и находит полоску скотча, которым поле прилеплено к резиновому покрытию. Ездить по скотчу ему интереснее, свет лучше отражается. Робот объезжает поле по периметру, находит кусочек разметки на резиновом покрытии, перебирается на голый пол и чешет со всей дури к зоне борьбы сумо, будто решил навалять соседям. Хозяин робота, хохоча, бежит за ним, но скорость высокая, догоняет не сразу.

– Женя, иди сюда! Волкова! Парни, позовите Волкову! Женя!

Вот. Женя, а не Жесть. Уже лучше, но идти-то я всё равно не хочу. Да, надо же судью позвать, а то там родители паникуют. Я продолжаю «искать судью» и отступаю ещё глубже, в тренировочную зону, за столы для карантина. Прячусь за проходящего мимо журналиста, хоть чем-то они полезны, потом изящно ныряю под стол для карантина. Столы составлены вместе в длинную змею. Я проползаю под столами и оказываюсь на противоположном крае, у рекламных щитов, которые отгораживают дальнюю часть поля. Нахожу щель между щитами, пролезаю, иду направо, в сторону зоны с творческими проектами. Там много выгороженных ячеек, в каждой сидят дети – от дошкольников до ребят моего возраста – и представляют свои проекты, действующие модели изобретений. Вчера я сама там презентовала поливалку, кстати, высший балл дали, а сегодня прячусь в третьей с краю ячейке. Тут сидят мама и семилетний малыш, которые удачно не сдали куртки. У них проект мельницы на солнечных батареях, класс, жалко, что времени нет рассматривать. Я забираюсь с ногами на стул, сажусь и прикрываюсь чужой курткой под недоумённые возгласы хозяев.

– Извините, пожалуйста, мы играем. Я за вас проголосую потом, – обещаю я.

– Вроде уже большая девочка, чтобы играть, – говорит мама. А малышу всё норм, он хихикает и прячется под стул, на котором я сижу, и вопит:

– Ку-ку!

Ладно, долго так всё равно не просидишь. Интересно, где сейчас Тиля носит? Он бы обязательно что-то придумал с этим дурацким дежурством в гардеробе, избавил бы меня от него. Может, он временно сложил с себя волонтёрские обязанности и пошёл курить на крыльцо? Он умеет исчезнуть так, что никто его не хватится, кроме одного человека. Нет, не меня. Есть ещё один человек, которого Тиль не может провести. Вот, кстати, его бы мне и повидать, может, удастся уговорить на замену.

Я окидываю взглядом зону, где выставлены поделки. Судьи уже успели их оценить? Если оценка завершилась, он точно пошёл на крыльцо. Группа судей задержалась возле зоны, где сидят самые младшие, робототехники детсадовского возраста. Кажется, там не все. Не могу понять, считаю по головам. Нет, не все, пять из семи судей. Есть шанс, что он на крыльце.

Прохожу мимо секции дошкольников, вижу на одном из столов смешного человечка в плоской шляпе. Руки у него из водопроводных труб, тело из пенопласта. А голова – жестяная банка. Ну вот, мой портрет. Вот она, моя гремящая тревожная голова, которая не может успокоиться даже в такой счастливый день…

Я теперь точно знаю: счастье пахнет разогретым резиновым покрытием велотрека. Мы готовились к Робофесту полгода, и площадка чудесная, и сделать успели много, и я чувствую себя наконец полезной и на своём месте. Мешает лишь одна мелочь, фигня, которая брякает у меня в голове незакреплённой гайкой.

Наверное, человечек с головой-жестянкой должен двигаться, но стоит отключённым. То ли детсадовцы уже показали его комиссии, то ли не завёлся, то ли батарейки берегут. Не знаю. Я иду дальше, ловя обрывки диалогов:

– Пофикси механизм захвата, а то роняет кубик до того, как до базы доехать…

– Синяя изолента – плюс сто пятьсот к прочности!

– Да нет, это не те боты, что на ноги вяжутся…

– У меня вычли баллы за то, что робот в сквоше ударил мяч сначала корпусом…

Где он может быть, где он может быть? Допустим, ловит волонтёров за курением. Зная его привычки, я отправляюсь к выходу из велоцентра. И угадываю безошибочно.

На крыльце солнце бьёт мне в глаза, аж слёзы выступили. Слишком яркое, весна скоро. С крыши хозпостройки напротив дворники скалывают громадные сосульки. Спохватились, что мероприятие рядом детское и опасно, а ведь уже второй день Робофеста пошёл.

Я смотрю налево и вижу Тиля, который с виноватым видом тушит бычок. А рядом с ним, как всегда, в расстёгнутом пальто на морозе, стоит тот, кого я искала.

На свете много случайных вещей. Даже моё рождение. Я думаю, родители специально не планировали, чтоб в их жизни появился кто-то с таким вредным характером. Но вот встреча с этим человеком в моей жизни точно не случайна. Я помню. Два раза были знаки. Сначала бутылка, которую мы нашли с Приходькой. Из неё выпали детали, а Приходька надеялся на старинные монеты. Со скуки он стал придумывать, будто в бутылке сидит джинн и сейчас исполнит наши желания.

И ещё был второй раз, когда я чуть не задохнулась и что-то увидела на дне. Но началось всё-таки с Приходьки, с него всегда начинается самое душераздирающее в моей жизни.